Этим летом общественную огласку получило решение Церковного суда Красноярской епархии по делу о канониче­ских правонарушениях клири­ков Минусинского, благочиния иерея Виктора Пасечнюка и иерея Георгия Потылицына.

 Конечное решение стало итогом расследования, длившегося с 24 декабря 2017 года по 29 марта 2018 года. В течение этого периода Епархальный суд сначала (в составе выездной комиссии) заслушал показания всех сторон непосредственно в приходе первоверховных и всехвальных апостолов Петра и Павла села Каратузское, а затем провел пять заседаний в городе Красноярске. Рассмотрев и из­учив взаимные обвинения, суд постановил «оставить наказание иерея Георгия Потылицына на усмотрение правящего архиерея, а иерея Виктора Пасечнюка — извергнуть из священного сана».

 Это решение ряд недружественно настроенных к Церкви комментаторов уже предпоч­ли назвать несправедливым и возмутительным. Редакция «Православного слова Сиби­ри» призывает читателей не идти на поводу у сомнительных «экспертов» и самостоятельно разобраться в каратузской про­блеме, ознакомившись с серией тематических материалов.

Есть такой замечательный роман о коллективизации и политиче­ских репрессиях в 1930-х годах авторства современной россий­ской писательницы Гузель Яхиной «Зулейха открывает глаза». Отличное произведение, самобытный автор­ский стиль, как итог — заслуженное признание читателями и критиками. Каждый найдет в книге немало ори­гинального и поучительного.

Один конкретный образ из «Зулейхи… » очень важен в контексте этой статьи. По сюжету, достаточно заметный герой второго плана — профессор медицины Лейбе, стол­кнувшись с началом революции в стране, предпочел ни вставать на ее сторону, ни бороться с ней. Он ушел в себя, или, словами самой Гузели Яхиной, «вырастил вокруг себя яйцо», десять лет упрямо абстраги­руясь от всего, происходящего во­круг. Даже свой арест и высылку в Сибирь Лейбе поначалу восприни­мает как научную командировку.

Почему же этот образ так важен для понимания всех тех горьких со­бытий, что происходили в Каратузском в течение последних полутора лет? Общаясь с их участниками и очевидцами, я не мог отделаться от ощущения, что похожее «яйцо» во­круг себя создал и главный антиге­рой каратузской драмы — бывший настоятель местного прихода апо­столов Петра и Павла иерей Виктор Пасечнюк (вопрос о его извержении из сана сейчас рассматривает Святейший Патри­арх Московский и всея Руси). Самое страшное, что в отличие от яхинского профессора Лейбе, он не только не «разбил» свою скорлу­пу, но и умудрился до этого «посе­лить» в нее еще несколько десятков людей — с самыми трагическими по­следствиями…

Попытка «пробудить»

 А с чего же началась эта неве­селая история? Пролог у нее был самым незатейливым, даже буднич­ным. «Ничто не предвещало беды». 14 декабря 2016 года настоятель Петропавловского храма села Ка­ратузское иерей Виктор Пасечнюк получил указ Управляющего Крас­ноярской епархией Митрополита Красноярского и Ачинского Пантелеимона о снятии с должности и назначении штатным священником в тот же приход.

Ощущение такое, что фотография сделана в 80-е или 90-е годы ХХ века, когда храмы только-только передавались Церкви. Но нет, это 2016 год.

То, что сторонники впослед­ствии запрещенного в служении, а затем и низвергаемого из сана клирика в письмах в Москву и Крас­ноярск будут называть «странным и неожиданным отстранением», было, в общем-то, нормальной практикой церковной жизни. Пере­вод с настоятельства на должность штатного священника для пастыря Русской Православной Церкви — это не публичное унижение, не пле­вок в лицо и не акт самодурства со стороны благочинного церковного округа и правящего архиерея. Это — необходимая и порой единственно верная реакция на стагнацию жизни приходской общины.

— Иногда так бывает, что приход словно «уснул». Это может быть и у самого лучшего, истового и благочестивого батюшки. Ну не идет строительство храма, нет притока новых прихожан, не получается организовать воскресную школу, — и нужен другой, свежий взгляд, поэтому и назначают нового настоятеля. Именно это и произошло в 2016 году в Каратузском, — пояснил один из священников Красноярской епархии.

К слову, в то же время — на исходе 2016 года — в нашей епархии еще в двух храмах настоятели, согласно указам правящего архиерея, становились штатными священниками: «приходы уснули».

Многие пресвитеры, отдавшие служению в священном сане значительную часть жизни, получали такой — без­условно, не самый приятный — опыт.

Настоятельская доля непроста, и далеко не каждый хороший батюшка может быть хоро­шим настоятелем.

Это   послушание требует навыков и дипломата, и орга­низатора, и бухгал­тера и строителя. Человеку поверх­ностному может показаться что настоятельство^—— это одни только лишь «отче, благослови» от прихожан. Важно понимать и другое: никакой епархиальный архиерей не захочет менять настоятеля в процветающем приходе. Это, как минимум, просто нерационально.

А было ли все так благополучно в общине верующих при каратуз­ском Петропавловском храме до де­кабря 2016 года? Или к тому време­ни она уже успела стать тем самым «яйцом», оградившимся невидимой скорлупой от внешнего мира?

Сон в два десятилетия

Благополучной жизнь сель­ской общины верующих — как бы ни возражали защитники Виктора Михайловича Пасечнюка — к тому времени можно назвать едва ли. Лучше всего ее состояние характе­ризует уже сказанное выше: «приход уснул».

Так выглядел иконостас православного Петропавловского храма. Вместо икон — цитаты из Ветхого Завета

Начать стоит с того, что веру­ющим церковь апостолов Петра и Павла вернули еще в 1995 году (ранее там размещались Дом культуры с ки­нотеатром). Тогда же в Каратузском был зарегистри­рован приход, и все это время его настоятель не ме­нялся. Любой зна­комый с нормами церковной жизни человек подтвер­дит: 21 год настоя­тельства в одном и том же храме — это невероятный, если так можно выра­зиться, карт-бланш от Священнона­чалия. За это время, казалось бы, совершенно «из ничего» могут воз­водиться храмы, часовни и соборы, созидаться реальная церковно-об­щественная жизнь.

Примеры тому можно без труда найти в новейшей истории нашей епархии. Взять хотя бы служение митрофорного протоиерея Евгения Фролова, назначенного в далеком 1993 году настоятелем Казанского собора в городе Ачинске и благо­чинным церквей Ачинского округа. Со временем из окружной территории пришлось выделить еще два новых благочиния (Назаровское и Шарыповское): настолько мно­го стало храмов и воцерковленных верующих. Повсеместно действуют воскресные школы, налажена систе­ма миссионерского и социального служения, соработничества со свет­ской властью. Уже 18 лет — гораздо дольше, чем в стольном граде епар­хии — в Ачинске принимает учени­ков православная гимназия.

А за 21 год в Каратузском успе­ли отремонтировать один из трех приделов Петропавловского храма, Знаменский.

Два других — апостолов Петра и Павла и пра­ведной Анны Пророчицы — до сих пор стоят в разрухе и запустении. Не хватает средств? Но, опять же, все познается в сравнении: в сосед­них районных центрах, поселке Курагино и селе Ермаковском, храмы менее чем за десять лет возвели на пустыре.

При этом Петропавловский храм — одна из немногих старин­ных православных церквей на юге Красноярского края, уцелевших в годы богоборчества (ее построили в 1852 году). Она, без преувеличе­ния, достопримечательность как минимум регионального уровня. Помощь в ее реставрации неодно­кратно предлагали многие неравно­душные люди. Лично глава Каратузского района Константин Тюнин предлагал безвозмездно составить проект и смету восстановления исторической церкви. Но ответом всем было неизменное равнодушие теперь уже бывшего настоятеля.

Впрочем, уже после смещения с должности, Виктор Пасечнюк пред­почтет прятаться за «скорлупой» пресловутого невидимого «яйца»: мол, храм-то мы восстановить хо­тели, да вот незадача: непосильные поборы со стороны архиерея и бла­гочинного мешали.

Посторонним вход запрещен

«Церковь — не в бревнах, а в ре­брах», — многим читателям хорошо известна эта «аксиома» приходской жизни. Быть может, Петропавлов­ский храм, несмотря на затянув­шуюся реставрацию, служил неким духовным маятником в масштабах всего района, а в стенах храма дей­ствительно были заложены основы полноценной приходской жизни?

Предоставим ответ самим мест­ным жителям.

— Приходская жизнь во время настоятельства отца Виктора находилась на нуле, требы испол­нялись только по мере поступления. Люди стали ездить в другие храмы: в Кочергино, в Курагино, в Минусинск. Миссионерской деятельности настоятеля не было вообще, хотя в районе и в самом селе открыто существуют общины виссарионовцев и свидетелей Иеговы, — утверждает Елена, одна из прихожанок Петропавловского храма.

Молебен у чтимсого верующими Тихвинского источника в Каратузском районе. Но совершает его настоятель из Курагино — протоиерей Игорь Корнатовский. Виктор Пасечнюк источник «не признавал»

Бывший настоятель действи­тельно не посещал поселения за пределами районного центра. Каза­лось бы, окормление общин верую­щих в малых поселениях стало уже повсеместной практикой в Русской Православной Церкви, но Виктор Пасечнюк, видимо, так не считал. Например, более 10 лет стоит неос­вященной часовня в деревне Моторское: местные жители построили ее сами, но священник даже не потру­дился ее освятить. В самом же рай­центре при Петропавловском храме вместо воскресной школы действо­вал лишь некий «кружок» с более чем странной учебной программой.

— Мы слушали лекции про псалмы с толкованиями еврей­ских букв и изучали книгу самого отца Виктора. Тогда и мысли не было, что она выпущена без бла­гословения митрополита, — бу­дет вспоминать спустя время одна из прихожанок.

Просветительско-богослов­ские амбиции низложенного свя­щенника были не только не благословлены Священноначалием, но и в принципе не имели под со­бой сколько-нибудь значимой ос­новы. Начиная с 2014 года, Виктор Пасечнюк фактически забросил заочную учебу в Томской духовной семинарии и уже является от­численным. Возникает очередной вопрос: как человек, не обладая ни светским, ни духовным высшим образованием, может сам писать (и издавать — при якобы «бедствен­ном» положении прихода) книги, учить по ним людей? Но бывший настоятель, очевидно, не боялся принимать спорных решений.

Прежде всего, это явствует из того, что, судя по рассказам мест­ных жителей, приход в годы настоятельства Виктора Пасечнюка стал будто «закрытым клубом». К Та­инствам и чинопоследованиям Церкви мог подой­ти только узкий круг людей. Даже чин отпевания заботливый пастырь совершал толь­ко над теми, кого считал достаточно воцерковленными. Об этом он не постеснялся даже написать открыто во вывешенном в храме объявлении.

Приход никак не участвовал в жизни села.

Ши­рокое праздно­вание Пасхи и Рождества, Кре­щения Руси, Дня семьи, любви и верности, других церковных и церковно-государственных празд­ников в Каратузском вплоть до 2017 года были неизвестны. И проблема состояла не в том, что местные власти ставили препоны на пути верующих — сам настоя­тель не искал никаких контактов с внешним миром.

Мягко говоря странная страте­гия для священника — в селе с насе­лением в 7 тысяч человек отделять явное меньшинство, несколько десятков постоянных прихожан, от всех остальных жителей. Словно речь идет не о православном при­ходе, а о некоем закрытом — будто яйцо в скорлупе — сообществе…

— Петропавловский приход совершенно не напоминал по духу другие приходы Православ­ной Церкви. Какая-то странная кучка людей, во всем слушавша­яся своего настоятеля и никого другого не желавшая признавать. Еще не секта, но уже не приход — это точно, — поделился своими воспоминаниями один из жителей Каратузского, живущий сейчас в краевой столице.

 Стяжательство выдуманное и стяжательство явное

Здесь самое время вновь вер­нуться к голословным обвинени­ям Виктора Пасечнюка в адрес правящего архиерея и отца бла­гочинного, якобы «разорявших» каратузский приход непомерными поборами.

— Смешно и грустно было это читать. Сколько лет я несу служение в сане — и здесь, в Красноярской, а ранее и в других епар­хиях — вот ни разу ко мне никто почему-то не приходил в храм и не говорил, мол: «Вынь да по­ложи вот такую вот сумму». Ни разу такого не было, будь то со стороны архиерея, секретаря епархии, благочинного или кого другого, готов поклясться, — вот лишь один из коммментариев, ко­торые я получил от священников нашей епархии.

 Тема финансовых взаимоот­ношений внутри Церкви сама по себе является очень сложной и де­ликатной. Не стоит, думаю, напо­минать, что приходы, благочиния и епархии отделены от государства, не стоят на балансе коммерче­ских предприятий, но не избавлены от необ­ходимости вносить пла­тежи за коммунальные услуги, выплачивать заработную плату кли­ру и причту при церк­вях и много другого. Опять-таки: Церковь в XXI веке — это и со­циальное служение, это многочисленные инициативы, направленные на помощь страждущим, бездомным и просто оказавшимся в тяжелой жизненной ситуации людям. И на все это нуж­ны деньги.

— Взносы в епар­хию — да, об этом можно много говорить и вздыхать, разные ситуации бывают. Но зачем жаловаться сторонним людям? Лично я знаю, что всегда, при любых обсто­ятельствах могу приехать на прием к Владыке Пантелеимону. Объяснить ему наши приходские обстоятельства, и митропо­лит всегда выслушает, всег­да вникнет в суть проблемы. И остальных настоятелей — тоже выслушает и тоже поймет, — поделился со мной в личном разго­воре еще один батюшка.

 Но такой ли бедственной была ситуация в каратузском Петропав­ловском приходе?

— Многие годы огромное бремя коммунальных расходов несла на себе сельская админи­страция, а с 2008 года, по ини­циативе районного краеведче­ского музея, в рамках районной целевой программы «Сохранение культурного наследия Каратузского района» из бюджета рай­она неоднократно выделялось по 100 тысяч рублей на восста­новление храма, — свидетельствует красноярский историк-краевед Рус­лан Кравченко, уроженец Каратузского.

Рядом с бывшим настоятелем Петропавловского храма можно увидеть иконы, им самим и написанные. Оставим за читателем выводы о их качестве и уместности в православном храме

Существенных сдвигов в рестав­рации храма не произошло. Возни­кает риторический вопрос: а куда тогда ушли сэкономленные и полу­ченные от местных властей деньги? И этот вопрос — далеко не един­ственный, который сопровождал финансово-хозяйственную сторону жизни Петропавловского прихода, если так можно выразиться, в «эру Виктора Пасечнюка».

— Одним из первых моих не­приятных открытий в Каратузском стал ювелирный магазин. Жители воспринимали его как церковный, охотно туда шли. До­ходило до того, что даже касси­ры в лавке при храме советовали желающим купить крестик или цепочку — «идти к матушке». Действительно, торговала там супруга Пасечнюка, Наталья, ей же (а не Церкви) по документам он и принадлежал. Даже не берусь сказать, какой у них был доход: го­ворили, что одно вре­мя Пасечнюки един­ственные торговали в Каратузе серебром, — рассказал сменивший «главного героя» статьи на должности настоя­теля Петропавловского прихода иерей Георгий Потылицын. Так что, по-видимому, «скорлу­па» предприимчивого батюшки отнюдь не мешала его бизнес-та­лантам.

 Поворот не туда

Тогда, в декабре 2016 года, иерей Вик­тор Пасечнюк все еще являлся действующим клириком епархии. И он вполне мог пойти по совсем дру­гому пути — служения в священном сане. Но пресловутое «яйцо» непо­мерного самомнения и странных амбиций этого сделать ему не дало.

18 декабря клирик напи­сал прошение о почислении за штат — в связи с несогласием с решением правящего архиерея. Просьбу удовлетворят 20 декабря. А 22 декабря свет увидит преслову­тое открытое «Письмо о разреше­нии недоумения». Стыдливо умал­чивая о собственном неисполнении прямых священнических обязан­ностей, бывший настоятель тогда предъявил бездоказательные обви­нения лично Митрополиту Пантелеимону и благочинному церквей Минусинского округа протоиерею Евгению Нещерету — в корысти, стяжательстве и непомерных побо­рах. Открытая публикация пресло­вутого письма уже стала красноречивым свидетельством того, что Виктор Пасечнюк стремился лишь подбрасывать все новые и новые дрова в разгоравшееся пламя, но не тушить его.

Тем не менее, «блудному сыну» еще оставляли возможность вер­нуться назад, к служению у Божиего престола. 17 января 2017 года епархиальный суд впервые рассмо­трел дело о канонических право­нарушениях бывшего каратузского настоятеля.

Руководствуясь прин­ципом церковной икономии (снис­хождения), суд принял решение «дать иерею Виктору Пасечнюку возможность принести покаяние, осознать погибельность выбранно­го пути».

Но вместо этого клирик сначала объявил через социальные сети о «победе» и — без принесения какого бы то ни было покаяния — обратился к Высокопреосвященнейшему Владыке Пантелеимону с прошением о восстановлении в должности настоятеля Петропав­ловского храма в селе Каратузском.

Как видит читатель, искать хоть какую-то логику в действиях Виктора Пасечнюка понемногу ста­новится очень трудно. По всей ви­димости, «яйцо» уже обрело пол­ную власть над своим создателем. Оттого и дальнейший печальный ход событий стал неотвратимым.

Максим Рычков

Строящееся здание храма. Фото автора

Коттеджный поселок Горный — часть Красноярска, территори­ально он находится на окраине Октябрьского района. Но стоит только приехать сюда, как понима­ешь: во многом эта принадлежность к городу условна. Воздух здесь свобо­ден от смога, вместо привычных све­чек-многоэтажек — уютные одно- и двухэтажные частные дома, а прями­ком за ними начинается густой хвой­ный лес.

На самой границе между лесом и домами стоит храм. Его возведение пока еще не окончено — вокруг лежат деревянные брусья, а вместо дверей с окнами пока еще зияют проемы. Но сама церковь уже вполне осязае­ма, как и ощутима радость от первой Литургии престольного праздника: в этих стенах она прошла 18 июля, в день обретения честных мощей пре­подобного Сергия, игумена Радонеж­ского.

— Преподобный отче Сергие, моли Бога о нас, — с пением тропа­ря колонна крестного хода огибает деревянное здание храма и останав­ливается на опушке перед лесом. И в эту минуту выбор небесного покро­вителя для церкви кажется совсем неслучайным: невольно вспоминает­ся иллюстрированное житие Сергия Радонежского для детей, что читал много лет назад. В нем, на одной из картинок святой перед таким же не­пролазным и могучим лесом строит скромную монашескую келью — так некогда зачиналась Троице-Сергиева лавра…

Бумажные преграды и людские сомнения

— А ведь больше храмов во имя пре­подобного Сергия во всей епархии нет: наш станет первым, — с гордостью примечает заведующий канцелярией Красноярской епархии, благочин­ный церквей Красноярского округа, настоятель Иоанно-Предтеченского храма города Красноярска протоиерей Николай Ши-кэ-мин. Говорить об этом храме «наш» священник может с полным правом: по благословению правящего архиерея, он уже в течение нескольких лет курирует возведение Сергиевской церкви в поселке Горный. Землю под строительство там выделили почти что 15 лет назад, но дни складывались в недели, недели — в месяца, а на месте храма по-прежнему разве что только шелестела трава. И уже нескольким батюшкам сдвинуть ситуацию с мертвой точки никак получилось.

— Много было юридических тонкостей, связанных с землепользованием. Место, где можно было бы начать строительство, несколько раз переносили надзорные органы. Несведущему человеку очень трудно понять эти тонкости, самому пришлось немало времени потратить, чтобы разобраться, что там и как. Слава Господу, получилось, — вспоминает отец Николай.

Первая Литургия. Фото автора

Печальным стало даже не собственно то, что много времени и усилий ушло на невидимую «бумажную» работу. Местные жители за это время, по-видимому, будто смирились с мыслью, что храма здесь не будет. «Сколько времени уже живем тут, кто верующие — привыкли в город в храмы ездить, а кто неверующие — так им вообще храм не нужен», — такими рассуждениями несколько огорошили жители поселка, когда строительство церкви наконец-то вошло в активную стадию.

Нужно было показать жителям Горного, что храм нужен не «для галочки», но во их благо и ради их Спасения. Начали с самого простого и понятного: года два назад отец Николай приехал в поселок на Пасхальной седмице, поздравил жителей со Светлым Христовым Воскресеньем, освятил принесенные куличи. Это уже принесло свои плоды: люди стали чаще приходить на место строительства, интересоваться его нуждами и понемногу помогать.

—      Сделали мы общими усилиями много. Но самое главное, как водится, только впереди. Чтобы закончить строительство, нужно еще как минимум пять миллионов рублей, — добавляет священник.

Строим на народные деньги

Знаковая веха в истории храма была начертана 8 октября 2016 года. В тот день — память преставления святого Сергия Радонежского — на тогда еще почти пустом месте (только успели залить фундамент) поставили храм-палатку, совершили в ней самую первую Божественную литургию. На этом праздник не закончился: парк флоры и фауны «Роев ручей» и один из красноярских конных клубов порадовали жителей поселка представлениями с животными, а все желающие смогли и испытать силы на переносной звоннице, поучаствовать в кулинарных мастер-классах, открыть для себя немало других новых навыков.

Следующим летом в храме-палатке совершат Литургию вновь, а еще спустя год Таинство Таинств и торжество торжеств Церкви примет уже строящееся здание. Непосредственно работы по возведению курирует сотрудник красноярского Иоанно-Предтеченского прихода Александр Штеле.

—      Обычно как строят храмы? Всегда есть главный меценат, крупный жертвователь, который и оказывает главную помощь. Здесь же все по-другому: строим, в прямом смысле слова, на народные деньги. Кто сколько может — столько и жертвует. Набирается сумма — и мы сразу стараемся, чтобы деньги не пропадали без дела. Сейчас, например, вот окна ставим.

На месте строительства Александр бывает почти каждый день. Этим июльским днем он приехал, чтобы ознакомиться с тем, как рабочие ставят окна. Об увиденных недостатках тут же сообщает прибывшему мастеру. Мелочей здесь нет и быть не может, каждая деталь очень важна, хоть и с первого взгляда деревянное строение кажется очень простым.

Куратор строительства Александр Штеле. Фото автора

Мы заходим в храм. Видно, что строительство еще в самом разгаре: только-только закончили утеплять стены, теперь вот настал черед окон. Здание кажется совсем небольшим, но мой собеседник уверенно показывает рукой по сторонам: вот здесь будет алтарная часть, тут — место для молящихся, а где мы стоим — разместятся классы воскресной школы.

— Вообще, как узнал, что строим не только храм, но и воскресную школу, вдвойне загорелся. Сам молодой отец, начал понимать, как это важно —детей правильно воспитывать, ограждать от всякой ерунды, что вокруг, —добавляет Александр.

В поселке должен быть каменным, благо и проект готов — за авторством епархиального архитектора иерея Аркадия Власова. Проект необычный и яркий: здание церкви снаружи должны будет украсить изображения основных сюжетов из жития преподобного Сергия. А деревянное здание тогда будет использоваться только для воскресной школы. В приходе также планируют открыть студию декоративно-прикладного творчества, с программами народных ремесел для всех жителей поселка.

Но пока это только планы, и богослужебная жизнь, по крайней мере, временно, будет вестись здесь, в этих свежеоструганных, приятно пахнущих древесиной стенах. И первая Литургия совершается здесь как раз в день престольного праздника. Богослужение получилось в некотором роде миссионерским: алтарная часть еще не ограждена от остального пространства, потому и все священнодействия пресвитеров и диаконов мог свободно наблюдать каждый из молящихся. Небольшой храм был переполнен: несмотря на будний день, в нем собралось не менее 70 человек, как паломников из «города», так и верующих из Горного.

После крестного хода отец Николай напоминает верующим житие преподобного Сергия и добавляет:

—      Будем надеяться, что по молитвам этого Божиего угодника, одного из наиболее чтимых русских святых, мы достроим этот храм — место человеческого Спасения и душевного преображения — на радость всем жителям поселка Горный и всего православного Красноярья.

После Литургии мы разговорились с Владимиром Михайловичем — одним из жителей Горного, пришедших на богослужение.

—      Почему так храм непросто строится? Вот вы, наверное, думаете: живут, как в деревне, все друг друга знают, почему бы не взять, не организоваться и не построить церквушку? — задается мужчина риторическим вопросом. — А в том-то и дело, что в «нормальной» деревне все благодаря храму-то и знакомы. Ну, или дому культуры, там, или магазину хотя бы… А у нас тут ничего такого нет. Живем и даже о соседях почти ничего не знаем. Так что достроить бы храм поскорее — глядишь, тут и познакомимся.

Максим Рычков

___________________________________________________