10 июля Митрополит Красноярский и Ачинский Пантелеимон пообщался с участниками ежегодного межрегионального образовательного форума «Территория инициативной молодежи „Бирюса“».
Перед началом беседы митрополит отметил, что форма «вопрос-ответ» сближает докладчика и слушателей. «Движение навстречу порождает взаимопонимание, взаимопроникновение и создает неложное чувство семьи, товарищества и понимания», — подчеркнул архиерей. Ответы публикуются в сокращении.
— Я — врач-неонатолог. Сейчас мы занимаемся выхаживанием детей, рожденных на ранних сроках (от 23-х недель, весом от 500 грамм). В обществе возникает мнение, что так перестает работать естественный отбор. Скажите, имеют ли право на жизнь такие маленькие люди?
— Зачатое и животрепещущее явление под сердцем женщины уже от Бога получает место под солнцем и твердое право жить, пользоваться всеми свободами, неся ответственность за свою и другую жизнь. Вы делаете святое дело.
В христианском понимании, проблема с вынашиванием детей возникла в силу греховности, преступности мужчин и женщин в отношении великого дара чадородия — зачатия и рождения. Девочки должны воспитываться мамой и подрастать, чтобы тоже быть мамами. Каждый юноша, а потом мужчина должен понимать, хранить себя от всего, разрушающего его здоровье. Эти вопросы связаны и с физиологией, и с физикой, и просто с человеческими жестокими глупостями в отношении беременности.
Тогда Господь призывает на помощь медиков. Как от Бога священником становятся, так и в медицине происходит. Слава Богу, что есть такие люди, как вы. Я знаю, что здесь присутствует частица вашего сердца, энергии, и это уже ваши выжившие дети, переданные потом папе с мамой. Продолжение жизни — святое и благословенное дело.
— После «Бирюсы» мне предстоит очень важное событие — я еду в Новосибирск, где у меня появится крестник. Посоветуйте, как стать хорошей крестной матерью?
— Наставление, научение по жизни по закону Божиему — это ваша обязанность. Но главное — научить этого маленького гражданина веровать, любить Церковь и Христа, быть активным участником жизни, вплоть до возможности избраться президентом, но с христианским началом принимать ответственность за всех людей. Подражать Иисусу Христу — вот что наши крестные должны делать.
— У Н.В. Гоголя в произведении «Тарас Бульба» есть момент, когда родился сын у Тараса, и он его сам покрестил. Также мы знаем, что раньше в деревнях, во времена гонений на Церковь, тоже своих детей крестили сами. Если человек хочет сам покрестить ребенка, будет ли это считаться полноценным крещением?
— Существует правильная формула Крещения: «Во имя Отца и Сына, и Святаго Духа», и тогда оно будет полноценным. Но крестить нужно в храме у священника, теми Таинствами, которые непозволительно совершать мирскому человеку. В наше время храмы практически везде есть и открыты.
Если большое желание есть, то папы и мамы могут принести младенца в церковь, где папа может сам окунуть ребенка в крещальную воду, а священник восполнит особыми молитвами то, что нужно. Это допустимо.
— Что вы думаете по поводу разлучения детей с родителями из неблагополучных семей против воли этих родителей?
— Это серьезная проблема, которая касается общечеловеческого состояния. Наша епархия постоянно находится в тесном сотрудничестве с органами опеки, и у нас идет серьезная борьба по восстановлению прав родителей на отнятых детей.
Противоестественно, жестоко, неправильно использовать ювенальную юстицию по отнятию детей. Неблагополучная семья, это, скажем, алкоголики. Но если есть много детей, и есть бедность, но нет алкоголизма, разве эта семья неблагополучная? Как могут, так и кормят. Как общество мы тогда должны им помочь продуктами, финансами.
Дети — не предмет торговли. Родителей не выбирают. Поэтому крайне осторожно надо относиться к такому явлению, как отнятие детей. Вообще, это недопустимо. Это и церковный подход, и общенациональный.
— Сейчас много детей рождается с умственной отсталостью, и родители, понимая всю специфику и тяжесть воспитания, часто отказываются от таких детей. Интересно ваше мнение: плохо ли это со стороны родителей или нет?
— Если ответить однозначно, то это смертный грех. Вы как социальный работник понимаете, почему такие дети рождаются. Это происходит из-за порока, греха. Очень редко подобное случается из-за внешних причин — стресса, вроде пожара, аварии, механического воздействия на утробу, насильственных действий.
Люди должны нести ответственность за своих детенышей и воспитывать самостоятельно. Я знаю немало семей, где ухаживают за детьми с синдромом Дауна. Дети с аномалиями очень дороги семьям. У меня есть племянник с диагнозом ДЦП, он сейчас учится в университете. Маме все это далось нелегко, но он восхищает: он своей жизнью учит нас мужеству.
В Красноярском крае есть детские дома для таких детей. Когда к ним приходишь, от них столько любви исходит, желания жить, получить. Они ни чем не лишены человеческих качеств и чувств.
Социальные работники трудятся в сфере божественной заботы. Она легла на ваши плечи, где-то в этой заботе мы пересекаемся с вами, но только вы знаете все горе и страдание этих людей с большой буквы. Можно отнимать из семьи, только если человек лишен разума, буйный, и то, надо смотреть, потому что это люди с особым взглядом на мир. Еще не понятно, кто сумасшедший.
Пока не прекратится перекладывание детей на чужие плечи, то не прекратится и предательство среди людей во всех вопросах. Это грех.
Приюты должны быть только для тех, о ком некому позаботиться, и кто не в состоянии без медицинской и специальной помощи жить. Родители и родственники должны быть рядом всегда, пусть не каждый день. Эти дети все время ждут. Мы — посторонние люди, приходим к ним по долгу веры, службы, работы, и сердце наше не выдерживает. Мы всегда уходим внутренне травмированные. Поэтому те, кто их оставляет, — люди без сердца и будущего.
— Последнее время Русская Православная Церковь активно выступает за запрет абортов. Мне интересно, осознает ли Церковь все последствия? Осознаете ли вы, что таким образом лишаете людей возможности самоопределения? На каком основании Церковь предлагает такие проекты и вмешивается в государственные дела страны?
— Церковь имеет право выступать за сохранение жизни, на основании божественного закона, заповеди «Не убий». Вы же не слышите, чтобы у нас был призыв к насильственному принуждению не совершать абортов! Нужно развернуть общество к пониманию важности деторождения и сохранения нации.
Есть моменты, когда аборты нужны по совету медика. Это уже другой вопрос. Но лучше тогда не зачинать, чем убивать. Мы же не говорим, что все разработанные методики по сохранности от нежелательной беременности надо уничтожить! Есть среди них приемлемые и христианством, и другими конфессиями.
Много бездумных абортов происходит. Здесь вопрос стоит в том, чтобы привлечь государство вкладывать прямые финансы в интересах мамы и ребенка, чтобы ни нищета была, ни бедствия, а желаемое, поддерживаемое материально обществом воспитание.
— Существует тенденция, что заключение первого брака, к сожалению, происходит ближе к 30-ти. В каком возрасте, на ваш взгляд, молодые люди должны выходить замуж и жениться?
— Если вспомнить, как было несколько веков назад, то дозволяющей границей был возраст 14 лет для женщин, и 18 для мужчин. Там было много факторов, родители решали, в основном. В настоящее время желательно хотя бы дотянуть до 18 лет. Однако если случилось неизбежное — зачали, то нужно поддержать эту семью, благословить, вкладывать в нее и пусть рождают детей, живут.
Самый главный фактор — любовь. Но детской беременности и брака нужно воздерживаться. Нужно пережить момент созревания, интереса и потом заключать брак, как венец жизни.
— В некоторых странах разрешена эвтаназия. Как вы и Православная Церковь относитесь к этому?
— Только отрицательно. Никто не имеет права отнимать жизнь.
Когда мы рождались, мы не знали ничего. Но нас зачали и не убили, и мы радуемся жизни. Мы не знаем, когда придем к концу. Мы знаем, что он будет, но пусть будет в свое время. Господь убрал это знание от человека.
Эвтаназия — насильственное действие. Нельзя лишать жизни. Эта ответственность лежит на самом человеке. Сейчас «культура» стала такая. Откуда мы знаем, что человек, у которого, например, онкология, не проживет еще 50 лет?
Самый главный протест христианской церкви: нельзя внушать человеку, что он должен согласиться на эвтаназию. Никогда не соглашайтесь, если, не дай Бог, что-нибудь случится. Живите! Жизнь прекрасна. И вечная жизнь будет таковой.
— Как религиозный мир относится к бракам между разными конфессиями? И что делать ребенку? Он должен сам себе выбрать веру, или родители должны ему помочь определиться?
— Поскольку все мы дети Адама и Евы, то неважно, нубиец или русская девочка будет, чуваш или украинка, русская или узбек.
Как православный скажу: важно сохранять преданность своей религии. В отношении детей надо действовать по согласию. К вашему сведению, живя долго на Кавказе, где есть и мусульмане, и христиане, встречал такие случаи, когда казах полюбил русскую. Что делать? Красота-любовь, и малыши красивые. Он ее приводит к своему храму или наоборот. Это нормальная практика по всему миру. Главное, не должно быть насилия.
Если кто-то переходит в другую конфессию, здесь нет слов. Перешел и перешел: свобода выбора. В отношении спасения, как христиане мы говорим, что самая святая и спасительная вера — православная. Рядом с ней стоят ислам со своей традицией, иудаизм. Мы не вмешиваемся. Все войны религиозные, на самом деле — политические и финансово-территориальные.
Но лучше для брака выбирать свою нацию, чтобы потом не возникло противоречий.