Переживаемая нами эпоха стала временем выстраивания долгожданной симфонии между государством, обществом, Церковью. Православие, как и другие традиционные для России конфессии, органично входит в жизнь народа, становясь для множества людей нравственной опорой и источником духовного роста. Попытка открытого выступления против тысячелетних евангельских ценностей была бы сегодня обществом не понята и не принята. С тем большей настойчивостью иными представителями журналистской корпорации и вслед за ними — по большей части анонимными «представителями околоцерковной общественности» подхватывается любой, даже заведомо недостоверный слух, или ими же самими, на глазах у изумленной публики, и изобретенный повод для «скандальных» по форме публикаций, для броских эпатирующих «постов» в интернет-блогах.
Не успела затихнуть, не успев набрать оборотов, бесславно провалившаяся кампания с безосновательной попыткой обвинить братию одного из монастырей епархии в «причастности», якобы, к бытовому уголовному эпизоду, как пребывающие вдали от Красноярского края (а то и — от России) досужие люди начали «печаловаться» о «немыслимых притеснениях» и «гонениях», которым, якобы, подвергается известный клирик Красноярской епархии протоиерей Геннадий Фаст.
Не имея в своем распоряжении ни фактов, ни достоверных сведений, ни документов, эти «гонения и издевательства» подтверждающих, сначала «околоцерковная» общественность начала было протестовать против перевода о. Геннадия для служения в Красноярск, в связи с новым ответственнейшим его послушанием, а когда направляемые Управляющему Красноярской епархией и в Московскую Патриархию слезные прошения-требования немедленно вернуть о. Геннадия в Енисейск в родной для него храм к его пастве исполнились, — с сохранением и порученного послушания, и с назначением на еще один новый ответственный пост, благочинного церковного округа, — тогда незримыми кукловодами была начата новая кампания, теперь уже — с безапелляционными требованиями …снова перевести клирика в Красноярск.
Вероятно, не было бы никакой необходимости этот сугубо внутрицерковный и рабочий вопрос, находящийся по Уставу РПЦ полностью в компетенции Правящего архиерея, как-то комментировать для общественности, равно и — реагировать на потуги полуанонимных и анонимных пользователей хорошенько помуссировать полученные, как всегда, из третьих рук слухи.
Тем более — и сам «герой» постов на зарубежных и столичных интернет-блогах продолжает трудиться с помощью коллег и помощников по исполнению всех послушаний — и над решением проблем катехизации и религиозного образования, и духовно окормляя и просвещая красноярскую и енисейскую паству и широкую общественность (не далее, как вчера, о. Геннадий Фаст с успехом выступил по благословению Владыки на ответственном семинаре, о чем сообщено было на епархиальном сайте, предстоят очередные лекции в Красноярске и Енисейске, готовится к публикации в официальных печатных изданиях епархии несколько его больших интервью по проблемам катехизации и введения в школах предмета «Основы религиозной культуры» и т.д.).
Тем более — и сам о. Геннадий, публично обратившись к читателям газеты «Енисейская правда» еще 8 апреля, сразу после своего нового назначения, первым заговорил о немыслимой боли своего и семьи его расставания со ставшим для него за 27 лет пастырского служения кровно родным Енисейском, а затем уже, этой публикацией начавшись, тема «горестного расставания» города с пастырем весь апрель не сходила со страниц местной прессы…
Для сведения не читавших эти статьи и требующих у Святейшего Патриарха и у Управляющего епархией нового испытания для о. Геннадия, нового его перевода — обратно в Красноярск (мыслимо ли, «из сострадания», якобы, к пастырю, требовать от пожилого человека вновь собирать вещи и вновь прощаться с Енисейском — абсурд чистейшей воды!), — для сведения этих неустанно пишущих письма и обращения людей можно просто привести несколько цитат из статьи о. Геннадия, дающих представление о масштабе его переживаний и желании не расставаться с городом.
Об этом говорит и само название его письма в газету — «Сегодня плачет душа моя…», — и буквально каждая ее строчка. Вот начало публикации: «Дорогие, родные мои енисейцы. В моей жизни и в моем служении перемены. По указу Архиепископа Красноярского и Енисейского Антония мне определено быть председателем отдела образования и катехизации Красноярской епархии, и я определен в служение в храм святого архангела Михаила, что в Ветлужанке, в Красноярске. На вербное воскресенье я отслужил службу в родном Успенском храме, где прослужил двадцать семь лет, и теперь отбываю на место своего нового служения. В жизни бывают эпизоды. Например, я был три дня на одном острове посреди Атлантического океана. Это осталось в памяти и сердце как мимолетное цветное сновидение. Бывают в жизни периоды — пять, восемь, десять лет. Много трудов и души остается у человека на этом участке его жизни. Енисейск для меня не эпизод и не период в жизни моей, а сама жизнь. Молодым двадцативосьмилетним человеком я приехал сюда, а теперь, хотя я не стар, но уже слышу, как старость дышит мне в лицо. Меня спрашивают: а что, там лучше? это Вам повышение? Я не знаю, где хуже, где лучше, я знаю, что жизнь свою я прожил в Енисейске. Енисейск — моя судьба…»
И далее эта тема вновь и вновь повторяется, усиливается, убеждая читателя в немыслимой боли пастыря, расстающегося со своим детищем и чадами, при этом «не знающего, где хуже, где лучше», при этом — даже важнейшему в его призвании назначению, о котором мечтал он давно — отнюдь не радующемуся…
Цитируем далее заключительную часть письма: «Енисейск — это творческий союз 1989 года и последующее двадцатилетнее культурное участие в культурной жизни города. Енисейск — это тюрьма и колонии, в которые мне было дано принести лучики света Христовой любви. Енисейск — это школа. Это Закон Божий, преподававшийся еще в 1990-м году в классах сначала первой школы, а потом и в большинстве других. Робко и боязливо через двадцать лет подходит к этому наша страна в этом году. В Енисейске же это было еще тогда. А потом первая в крае православная гимназия. А потом казачья гимназия. Школа — это моя жизнь. Енисейск — это все мои книги, кроме самой первой, это счастливые и благодатные часы за письменным столом в тиши моего кабинета. А главное, Енисейск — это вы, дорогие мои, родные мои енисейцы. И те, кто ходил в храм, и те, кто в него не ходил. … Мы благодарим за лучшие годы нашей жизни и нашего служения. Не могу скрыть, что сегодня плачет душа моя, но пусть будет благословенен наш город Енисейск…»
Право, лучше, чем сам протоиерей Геннадий Фаст, о нравственной, и душевной, и духовной необходимости для всех его возвращения обратно в Енисейск — и не скажешь! И вот оно, это возвращение — по настоятельным ходатайствам и просьбам, в том числе — и к самому Святейшему Патриарху (!) — и состоялось. Правящий архиерей, скрепя сердце, вняв голосу священноначалия и духовных чад о. Геннадия, и самого его — свой указ о переводе в Красноярск — и отменил… Но -…
Но, к сожалению, проживающие за пределами епархии, прикрывающиеся условными «никами» и псевдонимами «ревнители» веры перешли к подспудной, видимо, цели «кампании по защите о. Геннадия»: к многочисленным обвинениям и клевете — и на епархию, и на ее архиерея, и на всё (исключая, надо полагать, самого протоиерея Геннадия Фаста) епархиальное духовенство. Дошло до того, что всех, кроме о. Геннадия, клириков епархии (а их, ни много ни мало, — 211 человек), стали ернически именовать «требоисполнителями». Всю же многотрудную и многолетнюю деятельность епископа, духовенства, мирян (а, стало быть, — и самого о. Геннадия Фаста, и его «защищающих» его же духовных чад) по возрождению епархии из пепла и тлена — приравняли просто к созданию «конвейера по требоисполнению»… Удивительно и прискорбное участие в этой недостойной кампании нескольких клириков, опять же — не «местных», ни в суровом Енисейске, ни в холодном Красноярске не служащих, потому, наверное, ныне и призывающих к созданию единого «фронта защиты» о. Геннадия — от Атлантического океана до Северного Ледовитого…
Размещение постов и комментариев на блогах, рассылка горсткой одних и тех же авторов обращений и протестов на всевозможные сайты, изготовление коллективных писем во все только возможные адреса, увы, продолжается.
Не вступая в ненужную полемику с немногочисленными инициаторами и авторами недостойных и безсмысленных публикаций, исполненных духа отнюдь не православного, но — скорее протестантского, в значении протеста против здравого смысла, отрицания всех авторитетов и канонов, бесцельного, но агрессивного протеста против всего и вся, можно только смиренно помолиться всем миром в преддверии великого праздника Святой Троицы за их смущенные «лукавством века сего» бедные души. «И к кому прибегнете, да поможет вам?» (Ис. 10:3).