17 мая, на церковно-общественном семинаре «Пастырская забота о малолюдных поселениях» в Красноярске, доклад «О некоторых аспектах в развитии в местных сообществах и пастырского попечения о них» представил член Комиссии Межсоборного Присутствия по вопросам церковного управления и механизмов осуществления соборности в Церкви, член Общественной палаты Российской Федерации, председатель отдела по взаимоотношениям Церкви и общества Санкт-Петербургской епархии кандидат богословия протоиерей Александр Пелин.
— Ваше Высокопреосвященство! Ваше Преосвященство! Досточтимые отцы, братья!
В моем священническом служении был период, когда я служил в течение пяти с половиной лет в мордовской глубинке — селе Старая Теризморга Старошайговского района. Это был интересный опыт. Люди там разговаривают на мокшарском наречии мордовского языка. К нашему приходу было приписано порядка шести-восьми маленьких деревень, где оставалось по нескольку десятков человек и куда приходилось выезжать на машине, на санях, на лошадях. В пасхальные и другие праздничные дни верующие собирались в какой-нибудь избушке, где совершались Исповедь, Причастие, Соборование. Как правило, также совершались молебны, окроплялись водой дома, иногда просили благословить домашний скот.
Думаю, что само понятие малолюдности поселений никак не связано с Церковью, а точнее нет вины Церкви в том, что сельские поселения стали малолюдными. Разрушение традиционного уклада и быта русского человека и людей других народов, которые в нашей замечательной стране проживают, началось в период советской власти. Сегодняшний посыл Коммунистической партии: «Как вам живется при капитализме?» — вредный и абсолютно ложный. Во-первых, современную Россию трудно назвать капиталистической. Во-вторых, именно коммунизм как таковой и советская власть повинны в том, что люди бросили землю, уехали в города. Да, был, конечно же, необходим процесс индустриализации, промышленная революция, но человека отрывали от земли, устраивали обобществление производства, колхозы, «оптимизацию» сел (то укрупняли, то разукрупняли, в эпоху Хрущева и последующее года), и, в результате — в деревнях осталось очень мало людей. Собственно говоря, отсюда и малолюдность.
Что же нам делать? Мы не можем оставить без попечения, без окормления пожилых жителей, уважаемых наших сограждан, которые остались в малолюдных поселениях. И текст документа это отражает. Хотелось бы поразмышлять над тем, что мы можем сделать, чтобы оживить эти поселения. Ведь Церковь, обладая Духом Святым, всегда оживляла: «Бог есть не Бог мертвых, но Бог живых» (Мф. 22:32). У Церкви — Христос Воскресший. И эта живительная сила Господа, которая подается людям как благо, способна проникнуть в сердца людей, окрылить их, дать им новые внутренние возможности, жизненные ценности.
Когда начались процессы модернизации, атомизации, либерализации — одновременно и в России, и на Западе (не надо думать, что мы жили по особым, отличным от западного стандартам — это была общая эпоха модерна, в социальном смысле), — именно тогда возникли массово армии, системы образования и здравоохранения. А потом, после Второй мировой войны, общество начало резко меняться, и сейчас в социуме есть две разнонаправленные тенденции: с одной стороны, индивидуализм был доведен до крайности в Западной Европе и Америке, и стали появляться совсем неожиданные вещи:
трансгендерность, трансгуманизм, различные социальные мутации, о которых даже неприлично говорить. С другой стороны, это стало многим очень не нравиться, и стала появляться тенденция возвращения к традиционным ценностям и смыслам, вновь стали возникать сообщества, основанные на понятии идентичности: религиозной, национальной, культурной, социальной и так далее.
С этим связан резкий рост внимания к этническим проблемам, который наблюдается во всем мире, начиная с 60-х годов ХХ столетия, и пик социальных преобразований еще не пройден. В этой связи мы наблюдаем рост религиозности по всему миру, причем в самых разных формах. Конечно, очень сильно растет ислам, но растет и христианство, что мы по России видим и чувствуем. У нас в стране тенденция роста религиозности проявилась и в самых неожиданных формах, вроде так называемого родноверия, неоязычества. И даже многие комьюнити, которые совершенно, казалось бы, далеки от религиозных идей, живут по принципам древних религиозных сообществ. По этому принципу даже построены, например, если брать статистику, геймерские сообщества. Это объективная реальность.
И на фоне всех возникающих субкультурных явлений цементируют российское общество устоявшиеся, традиционные приходы Русской Православной Церкви, которых сейчас десятки тысяч. В отличие от новых сообществ, они являются настоящими — не выдуманными, не игровыми, не сконструированными. Этот термин, «конструированная реальность», используется сейчас часто. Например, украинскую нацию буквально «сконструировали»: переписали историю, переписали учебники.
Слава Богу, мы этим путем не пошли, а остались в рамках российского традиционного общества. Поэтому те опасения, те крики по поводу трансгендерности, гомосекусальности и других безобразных явлений в российском обществе — безосновательны: им подвержен низкий процент народа. Народ за этим не потянулся, и он на это не пойдет — есть лишь меньшинство, которое с помощью различных технологий создает видимость, что их много. Большинство же людей пожелало вернуться к своим традиционным устоям.
Сейчас очень востребована тема сообществ, и в этой связи один из путей возрождения любых поселений — это, по благословению священноначалия, объединение людей вокруг приходских общин, которые являются цементирующими звеньями в социальном поле российского общества, и создание других различных сообществ, как можно более плотно. Об этом сейчас говорит и Президент России. Сейчас идет тренд по поддержке НКО — некоммерческих организаций, есть соответствующие президентские гранты. Именно эти общественные организации и сообщества, — возможно, и возникающие вокруг приходов и даже целых епархий, чтобы снимать нагрузку со священника от «непастырских» забот, — помогают создавать новые формы общественной жизни, горизонтальные связи. Это самое главное. Только при таких условиях мы сможем создать условия для возрождения сообщества на местах, на земле, на приходах.
Было бы идеально, если бы саморегулируемые сообщества действовали на основе церковных отношений, церковных общин, во взаимном уважении, братской любви ко Христу, регулировались бы естественным правом. Мусульмане это право себе сейчас активно возвращают на Кавказе. У них возрождается институт исламского правосудия, который действовал до советской власти и не имел отношения к законам Российской империи. Это договоренность между родами и племенами, когда совершивший преступление человек мог быть возвращен в общество через систему определенных повинностей, покаяния, принесения извинений. Например, человек совершил убийство, и тогда эта процедура, при участии его родственников и исламского духовенства, занимала несколько лет — вплоть до того, что его родственники должны были ползти на коленях к родственникам убитого.
Итак, сейчас сообщества вокруг приходских общин возрождаются, и на каких основах эти сообщества будут возрождены, зависит от нас как от духовенства, прежде всего. Если мы дадим этим неформальным сообществам христианские основания жизни, научим их верить, надеяться и любить, то тогда будем способствовать тому, что российское общество (мы не можем сказать за весь мир, весь земной шар) станет более воцерковленным и будет возрождаться на основах христианской, братской любви.
Других основ для возрождения страны я не вижу, потому что пока у нас не очень хорошо с экономикой. Единственное, что согревает нас всех сейчас — это чудо Божие, которое и позволило нам открыть столько епархий, воссоздать столько приходов, создать общины или дать хотя бы основания для возвращения людям общинной жизни. Это очень важно. И тогда само малолюдство поселений исчезнет — эти поселения станут не малолюдными и безлюдными, а многочисленными, и тогда мы будем обсуждать только вопросы окормления больших, достойных поселений.
Спасибо всем за внимание!